Научпоп. Школа Злословия. Лингвисты. Старостин. Когда индоевропейцы сами были "понаехавшими"?

У "Школы Злословия" есть ностальгический кусок праностратической няшности со Старостиным.

Всякая всячина. Экономика. Половой отбор. Социум. Китайская ситуация.

Специалисты Университета Восточной Англии, опубликовавшие статью в журнале Nature, задались более общим вопросом: а зачем нужны самцы, если они практически не участвуют в воспроизведении потомства? У вирусов и микроорганизмов, как известно, нет разделения на два пола. В то же время инфузория туфелька имеет восемь полов!

Взяв одно из насекомых рода Tribolium, ученые 10 лет отслеживали наследование особей на протяжении 50 поколений.

В одной группе на 10 самок приходилось 90 самцов, что обеспечивало их высокую конкуренцию и широкий выбор для самок, а во второй никакой конкуренции не было, потому что особи тихо-мирно жили парами. Первая популяция сохранила жизнеспособность на протяжении 10 лет, в то время как вторая из-за накопления мутаций «загнулась» через 10 поколений! Интересно, что, когда из первой группы изъяли часть особей и скрещивать стали братьев с сестрами (инбридинг-инцест), новая популяция неплохо чувствовала себя и через 20 поколений, настолько мощным у них был геномный потенциал.
___________________________________________________________________________________________


Китайцы опять в выигрыше, выходит. Не одними редкоземельными металлами и историей богат Китай.
Но и в генетике у него растет преимущество. Если, конечно, опыт насекомых можно переносить на геном человека.

И если, конечно, волна китайских гениев последних лет не вызвана широкой возможностью выбора для китаянок и жесткой конкуренцией между китайскими мужиками.
Может ведь статься, что дело тут не только и не столько в савельевской теории еврейского и китайского органического расового превосходства, а в специфике полового отбора.

С экономичесой стороны всё - ещё интереснее:
http://www.finmarket.ru/main/article/3284754

"Как выяснили Шан Цин Вань из Колумбийского университета и его коллеги, связь между брачными стратегиями и такими серьезными макроэкономическими показателями, как норма сбережения или профицит текущего счета, есть и самая что ни на есть прямая.
Около 20 лет назад в азиатских странах стал заметен очевидный дисбаланс: неженатых мужчин там стало больше, чем незамужних женщин. Из-за этого семьи, воспитывающие сыновей, стали копить больше, чем раньше, полагая, что деньги помогут их потомству заключить хороший брак. Именно этот фактор ответственен за половину прироста объема сбережений китайских домохозяйств в последние годы. Если пойти еще дальше, то станет понятно, что рост профицита текущего счета Китая и рост дефицита в США связаны с демографией и брачными стратегиями жителей этих стран.

Нежелательные девочки
Важная часть культуры многих азиатских стран - желание иметь наследника мужского пола, который возьмет на себя заботу о престарелых родителях. Раньше это приводило к тому, что азиаты имели большие семьи - они рожали до тех пор, пока в семье не появлялся мальчик. В XX веке с развитием технологий все изменилось - многие семьи шли на аборт, когда узнавали, что у них девочка.
В Китае к 1990 году практически все больницы были оборудованы аппаратами ультразвуковой диагностики. При этом в стране проводилась политика одного ребенка, будучи помноженной на традицию, она, фактически, заставляла миллионы семей идти на так называемые "селективные аборты".
Рост дисбалансов текущего счета Китая начал волновать мировое сообщество в 2002 году - как раз к этому времени первое поколение людей, родившихся во время активного проведения политики "одного ребенка", вступило в брачный возраст.

Если в 1980 году на 100 рожденных девочек приходилось 106 мальчиков, то в 1997 году - уже 122.

Статистика доказывает: соотношение полов влияет на сбережения
Для анализа связи между соотношением полов и нормой сбережения экономисты построили простую модель, в которой есть мужчины и женщины, стремящиеся создать семью. Традиционные причины для сбережения (создание домохозяйства, страховка от рисков и так далее) экономисты в этой модели постарались свести к минимуму.

Согласно этой модели мужчины в ответ на изменения соотношения полов начинают копить. Женщины же, когда их доля в обществе ниже, наоборот перестают сберегать.
Как только соотношение мужчин к женщинам вырастает с 1 до 1,15, то норма сбережения и профицит текущего счета вырастают на более, чем 6%. Эта зависимость сохраняется для маленькой открытой экономики.
Чтобы подтвердить свою теорию, экономисты исследовали реальные данные: взаимосвязь роста половых дисбалансов и нормы сбережения в различных странах и, отдельно, ситуацию в Китае.
Зависимость половых дисбалансов и нормы сбережения выявляется в целой группе азиатских стран
Экономисты построили модель регрессии, чтобы оценить взаимоотношение нормы сбережения и соотношения полов в каждой стране. Соотношение полов рассматривалось в возрастной когорте 10-24 года.
При этом они учли и другие показатели, влияющие на сбережения, например, дефицит бюджета, норму сбережения в течение жизни поколения, уровень развития финансовой системы и другие.
В модели были учтены такие показатели, как ВВП, баланс текущего счета, доля населения в трудоспособном возрасте и частные сбережения по отношению к ВВП.
Даже с учетом всех элементов зависимость между соотношением полов и нормой сбережения сохраняется. Рост соотношения мужчин к женщинам с 1 до 1,1 приводит к росту нормы сбережения 5,8% ВВП.
Узнать, как влияет рост женского населения по отношению к мужскому на норму сбережения, ученым не удалось. По крайней мере примеров существования отрицательного коэффициента (мужчины перестают копить, когда женщин становится больше) они не выявили .
К росту нормы сбережения также приводит рост доходов, а к сокращению - рост дефицита бюджета, а в некоторых случаях и развитие финансовой системы.

Китай - главная иллюстрация связи половых дисбалансов с нормой сбережения
В 1990-х годах отношение полов в Китае для людей, находящихся в брачном возрасте, было сбалансированным, в 2007 году на 100 девушек приходилось 115 мужчин.
Доля сбережений в располагаемом доходе китайцев за этот период удвоилась - с 16% до 30%.
Китай - один из самых ярких примеров стран с сильным искажением баланса полов и одновременно высокой нормой сбережения и профицитом текущего счета.
Согласно опросам населения, 29,8% семей, где есть сын, заявляют, что они копят на свадьбу собственного ребенка - это либо самый популярный, либо второй по популярности повод копить. Этот же мотив заставляет копить лишь 18,3% семей, воспитывающих дочь.
92,2% семей, где есть сын, называют свадьбу ребенка, его образование или наследство как самую важную причину для сбережений. Это на 5,8 п.п. выше, чем семьи с дочерями, которые говорят о том же.
45,5% семей с дочерями против 37,3% семей с сыновьями заявляют, что копят для того, чтобы обеспечить себе старость.
Далее экономисты проанализировали сочетание соотношения полов на уровне городов и провинций и нормы сбережения как части располагаемого дохода. Они учли при этом доход домохозяйства, возраст главы семьи, пол, национальность, уровень образования, возраст детей и медицинский статус семьи. Известно, что китайцы редко уезжают в другие провинции, чтобы жениться, - 92% браков заключаются в родной местности.
Чем больше в сельской местности выражен половой дисбаланс, тем чаще семьи с мальчиками начинают копить. Норма сбережения в семьях с дочерями с этим фактором не связана.
В городах с ростом дисбалансов норма сбережения тоже растет, причем и в семьях с мальчиками, и в семьях с девочками. Это связано с процессом переговоров родителей о будущем молодой семьи.
В целом зависимость между дисбалансами полов в регионе и нормой сбережения ярко выражена. Рост доли мужского населения привел к росту накоплений домохозяйств с 1990 по 2007 годы на 40-60%.

Как брачный рынок приводит к мировым дисбалансам
Две страны имеют разные балансы полов, например, США и Китай. В первом случае половая структура сбалансирована, а во втором случае мужчин больше.
Рост сбережений в крупной стране с ярко выраженными дисбалансами приводит к росту нормы сбережения. По всему миру снижаются ставки, в итоге, в обеих странах растут инвестиции. Теперь страна, которая не имеет дисбалансов, начинает ввозить капитал в страну с более высокой нормой сбережения - эти средства инвестируются в первой стране.
Рост соотношения мужчин к женщинам в Китае с 1 до 1,15 приводит к росту профицита текущего счета Китая до 4,4% ВВП и росту дефицита в 1,5% ВВП в США.
"

Политика. Религия. Обнажение латенций. Православные геи, коммунисты-католики и державные язычники.

http://www.ng.ru/week/2015-09-20/8_society.html

Давно говорили про латентную гей-проблему в Русской православной церкви – и вот она обнажилась. Самарского иеромонаха Амфиана (Вечелковского) подвергнут церковному суду из-за того, что он публично объявил о своей гомосексуальности. Об этом сообщил сайт местной епархии.

СМИ утверждают, что признание было вынужденным, и произошло после доверительной беседы священнослужителя с журналистом. Однако затем иеромонах обрушил на публику целый ворох признаний. Среди тех, что цитируют различные информационные ресурсы, есть и признание о том, что среди клира РПЦ распространен гомосексуализм (в частности, в руководстве Самарской епархии), и то, что сам Вечелковский готов начать общественную деятельность по изменению отношения Церкви к лицам нетрадиционной сексуальной ориентации. Если иеромонах окажется с лидерскими качествами, возможно, у нас, как на «растленном» Западе, появится церковное гей-сообщество. Вечелковский пока что не запрещен в служении, правда, почислен за штат и уволен еще летом из Самарской духовной семинарии, где преподавал Священное Писание и был секретарем ученого совета.

Свой «каминг-аут» в качестве «христианского социалиста» папа Римский Франциск совершил еще в начале понтификата. А в минувшую субботу он прибыл на Кубу – в страну, где бьется революционное сердце Пылающего континента. Таким образом, декларации папы в пользу обездоленных всего мира и более справедливого социального устройства обретают реальное политическое наполнение. В конце месяца он собирается в «империалистические» США. Но его программа – не конфронтация политических систем, а их примирение, о чем понтифик заявил накануне визита. Действительно, в течение этой поездки происходят процессы, которые трудно понять с позиций ортодоксальной борьбы труда и каитала. Чего стоят хотя бы разнарядки Компартии Кубы о том, что ее члены обязаны посетить воскресную мессу папы, которая будет совершаться на площади Революции в Гаване на фоне огромного портрета Че Гевары! Правда, дочь пламенного революционера, говорят, отказалась посетить богослужение.

Находясь на Крайнем Севере России, патриарх Московский и всея Руси Кирилл, наоборот, объявил революции злом. «Мы живем во времена, когда чаще всего говорят о свободе. Ради свободы совершаются революции, кровавые или цветные. Так и наш народ в свое время расшатали, и мы совершили страшную кровавую революцию, отбросив свое развитие на десятилетия, потому что захотели быть свободными», – заявил глава РПЦ во вторник в Новом Уренгое. Правда, размышления о прошлом стали для патриарха только поводом сказать о том, что ему кажется неприемлемым в дне сегодняшнем: «Вот и сейчас происходит то же самое, нам говорят: «Вы должны быть свободны» – и перечисляют требования в соответствии со своим идеологическим заказом. Однако чаще всего такая «свобода» не приносила и не приносит подлинной свободы – освобождают от одного, чтобы закабалить по-другому… Нас закабаляют потребности плоти – побольше есть, побольше пить, удовлетворять свои инстинкты… Дай бог, чтобы мы никогда не потеряли подлинной свободы, чтобы никто нас не соблазнил на гражданское столкновение во имя тех «свобод», о которых в очередной раз каждому из нас расскажут телевизор, Интернет и прочие средства массовой информации».

На следующий день патриарх посетил мемориал «Норильская Голгофа», посвященный памяти жертв политических репрессий 1930–1950-х годов. Однако в выступлениях патриарха не было оценок Сталина, и он не выразил свое отношение к проблеме реабилитации вождя СССР, которая отмечается в регионах России в последнее время.

Кстати, то, что происходит в местах заключения, до сих пор оказывает влияние на «волю». Любопытное сообщение пришло из Мурманской области. Здесь суд вынес приговор в отношении ранее осужденного гражданина за призыв к заключенным местной колонии вступать в запрещенную в России экстремистскую организацию «Духовно-родовая держава Русь». Эта организация ставит перед собой цель насильственного создания так называемого славяно-арийского государства. Ранее много писалось о тюремных джамаатах, когда среди заключенных распространяются исламистские идеи и затем это «выстреливает» в российских регионах. Мурманский прецедент настораживает. Возможно, в российских тюрьмах возникает новое явление – экстремистские сообщества на основе брутальной языческо-расистской идеологии. То, что в обычной жизни выглядит как маргинальная группа, в условиях заключения может оказаться эффективным инструментом консолидирования заключенных в противостоянии другим идейно мотивированным группам, например исламистам. Пройдет какое-то время, и сформировавшиеся и прошедшие жестокую закалку в зонах экстремистские сообщества заявят о себе на улицах городов.

Научпоп. История науки. И.С. Дмитриев. Книга "Упрямый Галилей"

Источник: Полит.Ру.

Полностью интервью тут:
http://polit.ru/article/2015/09/13/dmitriev_lecture/

Меня не раз спрашивали, почему я, доктор химических наук, вдруг взялся за Галилея? После окончания химического факультета Ленинградского университета, – я заканчивал его по двум кафедрам: радиохимии и квантовой химии, программа, естественно, предусматривала много математики и физики,– меня пригласил на работу тогдашний директор Музея-архива Д.И. Менделеева Ленинградского университета А.А. Макареня.

Тогда при Музее была создана Лаборатория истории химии, и я начал там работать. Моя кандидатская диссертация, первые статьи и книжки были посвящены истории теоретической химии XX века. Это дало мне многое. В частности, я начал догадываться, что те люди, которые жили значительно раньше – Исаак Ньютон, Галилео Галилей и др. – были не глупее нас от того, что не знали теории относительности и квантовой механики. Им было труднее.

Нильсу Бору, Альберту Эйнштейну, создателям квантовой физики XX века, можно было опереться на мощную классическую физику не только в ее «ньютонианском» варианте, но и в варианте Лагранжа и Гамильтона. Более того, некоторые разделы, скажем, квантовой механики были «промоделированы» математиками заранее. А Ньютону с Галилеем на что было опираться? На Аристотеля? Так они шли против него. Далее, для описания научной революции XVI-XVII веков я бы использовал термин «интеллектуальная революция», хотя даже этот термин всего не исчерпывает, потому что изменения происходили во всем – от бухгалтерского дела до экономики и философии.

Моя докторская диссертация была посвящена истории атомистики («Формирование атомистических представлений в химии в период становления ее как науки», 1990), потому что вторая вещь, которую я понял, работая над первой диссертацией, что, когда выбираешь тему, и старшие товарищи тебе говорят: «Да что тут делать? Тут уже все вдоль и поперек изучено!», то надо садиться и писать именно на эту тему.

Еще со средней школы я был очень непослушным учеником, выслушивал 100 человек, брал что-то от них, а потом делал по-своему...

(...)
...В Интернете я прочитал некоторые суждения о моей книге людей, которые ее не читали, в лучшем случае ознакомились с аннотацией и небольшим фрагментом. (Россия ведь весьма своеобразная страна, ты только откроешь рот, еще ничего не успев толком сказать, а тебе уже возражают. И были такие суждения: мол, зачем писать толстую книгу (850 страниц)?
Суть ведь и так ясна – Галилей писал против церкви, церковь отреагировала, но прелаты не разобрались в сути дела, да и время было такое, мракобес на мракобесе...

Нет, ситуация была гораздо сложнее. А мнения непрофессионалов никогда меня не интересовали.

(...)
Звездный вестник» вышел 13 марта 1610 года. Название можно было переводить по-разному: «Звездная весть» и «Звездный вестник». Сначала подразумевался первый перевод, но потом Галилей перестал возражать против второго варианта, потому что быть в статусе звездного вестника – тоже очень неплохо. Книга вышла в Венеции тиражом 550 экземпляров, была написана на латыни, то есть, ее могли прочитать любые образованные люди во всей Европе, и она имела большой успех.

Поначалу книга вызвала определенные возражения, причем, даже не теологов, а светских астрономов, математиков и эрудитов. Они выступали с разных позиций. Скажем, кому-то не нравилось, что получается слишком много планет (11), – поскольку открытые 4 спутника приравняли к 7 уже известным планетам, – тогда как в Иерусалимском храме стоит семи-свечник. Но вскоре начали раздаваться теологические голоса.

Небольшое отступление. Галилей был очень активным, а временами даже весьма назойливым человеком, он «хватал за пуговицу» каждого, кто мог его слушать и рассказывал про свои открытия. Кроме того, тосканский математик сам создавал себе оппонентов (или, по крайней мере, помогал им укрепить их позиции) как язвительностью тона, так и неправильным выбором стратегии аргументации.

По мере роста его славы как исследователя и умного, эрудированного и остроумного собеседника, он все чаще позволял себе в разговорах с окружающими тон снисходительного превосходства. Галилей уверяет госсекретаря Великого герцога в своей избранности Господом для открытия «чудесных творений Его рук». Галилей был глубоко убежден, что избран Богом стоять выше не только некоторых, но и всех новых астрономов. Поэтому он часто сам делал из возможных союзников противников, а из недоброжелателей – злейших врагов.

С ним было нелегко. Как каждый богато одаренный человек, он знал себе цену и считал, что обязан явить миру открывшуюся ему истину и заставить других поверить в нее. И как каждый богато одаренный человек он совершенно не умел общаться с дураками (да и просто с менее одаренными людьми). Галилей никак не мог – видимо, в силу своего полемического темперамента – следовать простой истине: когда имеешь дело с идиотами, надо быть проще. Он их обижал, подкалывал, выводил из себя, не понимая, что дурак – это большая социальная ценность, важнейшее национальное достояние.

Католичество. Православие.Этика. Бертран Рассел о Иерониме и греховной страсти к античной литературе

Источник:
http://klikovo.ru/books/44115/44123.html


"Иероним больше всего прославился как переводчик Вульгаты, которая и по сей день остается официальной католической редакцией Библии. До времени Иеронима западная церковь опиралась, поскольку речь идет о Ветхом завете, в основном на переводы из "Перевода семидесяти толковников", которые в ряде важных пунктов расходились с древнееврейским оригиналом.

Христианам внушали, как уже говорилось, будто евреи, с той поры, когда христианство пошло в гору, исказили древнееврейский текст в тех местах, где он производил впечатление предсказания прихода мессии. Этот взгляд, несостоятельность которого доказана серьезными исследованиями, был решительно отвергнут Иеронимом. Он воспользовался той помощью, которую тайком (из страха перед евреями) оказали ему при переводе раввины.

Защищаясь от нападок христиан, Иероним заявил: "Пусть тот, кто оспорит что-либо в сем переводе, осведомится у евреев". Это принятие древнееврейского текста (в той форме, которую евреи признавали истинной) было причиной того, что редакция Иеронима на первых порах была встречена большинством враждебно; но она завоевала себе прианание частично потому, что се в целом поддержал св. Августин Труд Иеронима был великим достижением, требовавшим значительной текстологической критики.
Иероним родился в 345 году - на пять лет позднее Амвросия - неподалеку от Аквилси, в городке по названию Стридон, разрушенном готами в 377 году.

Семья его была состоятельной, но не богатой. В 363 году Иероним переехал в Рим, где изучал риторику и грешил. После того как Иероним совершил путешествие в Галлию, он поселился в Аквилее и стал аскетом. Следующие пять лет Иероним провел отшельником в Сирийской пустыне.

"Жизнь, которую он вел во время своего пребывания в пустыне, состояла из суровых эпитимий, слез и стонов, перемежавшихся приступами духовного экстаза, а также искушений от преследовавших его воспоминаний о жизни в Риме; он жил в келье или пещере; собственным трудом он снискивал себе дневное пропитание, а одеждой ему служила власяница" .

После этого Иероним совершил путешествие в Константинополь и три года прожил в Риме, где стал другом и советчиком папы Дамасия, одобрения которого побудили его приняться за свой перевод Библии.

Св. Иероним обладал задиристым характером. Он поссорился со св. Августином по поводу несколько сомнительного поведения св. Петра (о чем рассказывает св. Павел во втором Послании к галатам); он порвал со своим другом Руфином, разойдясь с ним во мнениях об Оригене; а против Пелагия он выступил с таким неистовством, что его монастырь подвергся нападению толпы пелагиан. После смерти Дамасия св. Иероним, видимо, поссорился с новым папой; во время своего пребывания в Риме он свел знакомство с разными знатными женщинами, совмещавшими в себе аристократизм с благочестием, и некоторых из них убедил принять аскетический образ жизни.

Новый папа, как и многие другие римляне, отнесся к этому неодобрительно. Это была одна из причин (наряду с другими), почему Иероним покинул Рим и переехал в Вифлеем, где оставался с 386 года до самой своей смерти, последовавшей в 420 году.

Среди видных женщин, обращенных Иеронимом, две были особенно знамениты: вдова Павла и ее дочь Евстохия. Обе они сопровождали его в кружном путешествии в Вифлеем. Павла и Евстохия принадлежали к самой высшей знати, и в том, как относился к ним святой, нельзя не почувствовать оттенка пренебрежения.
Когда Павла умерла и была похоронена в Вифлееме, Иероним сочинил следующую эпитафию для ее надгробия:

В могиле сей почиет дитя Сциниона,
Дщерь достославного дома Павлинов,
Отпрыск Гракхов, потомок рода
Самого проспанного Агамемнона.
Здесь покоится госпожа Павла, горячо любимая
Своими родителями, с Евстохиеи,
Своею дщерью; первой из римских матрон она
Избрала ради Христа своим уделом лишения и Вифлеем.

Некоторые из писем Иеронима, адресованных Евстохии, довольно любопытны.

Он даст ей весьма детальные и откровенные советы, как сохранить девственность; он разъясняет точное анатомическое значение некоторых эвфемизмов в Ветхом завете, а для восхваления радостей монашеской жизни он пользуется своего рода эротическим мистицизмом. Монахиня - это невеста Христа; такой брак прославляется в "Песни песней". В длинном письме, написанном тогда, когда Евстохия постригалась в монахини, он обращается с замечательными словами к ее матери: "Неужели ты негодуешь, что она захотела быть супругою не воина, а царя -"[Христа]. Она сделала тебе великое благодеяние. Ты стала тещею Божиею" .

Обращаясь в том же письме к самой Евстохии, Иероним говорит:
"Всегда да хранят тебя тайны ложа твоего; пусть всегда с тобою внутренне веселится жених. Когда ты молишься, ты беседуешь с женихом; когда читаешь, он с тобою беседует, - и когда сон склонит тебя, он придет за стену и прострет руку свою чрез оконцо, и коснется чрева твоего; и, пробудившись, ты встанешь и скажешь: "Уязвлена есмь любовию аз" . И ты услышишь в свою очередь от него: "Ветроград заключен, сестра моя невеста, ветроград заключен, источник запечатлен".


В том же письме Иероним рассказывает, что уже после того, как он удалился от родных и друзей "и, что еще труднее этого, от привычки к роскошной жизни", он никак не мог найти в себе силы оставить библиотеку и взял ее с собой в пустыню. "И таким образом я, окаянный, постился и намеревался читать Туллия". Дни и ночи каялся Иероним и все-таки снова впадал в прежний грех и читал Плавта. Когда после такого потакания своим слабостям он принимался читать пророков, его "ужасала необработанность речи". Наконец, когда Иероним был сражен лихорадкой, ему привиделось, что в день последнего суда Христос спросил его, кто он, и он в ответ назвал себя христианином. Но последовало возражение: "Лжешь, ты цицеронианин, а не христианин". И Христос повелел побить его бичами. В конце концов Иероним (в своем видении) воскликнул: "Господи, если когда-нибудь я буду иметь светские книги, если я буду читать их, значит чрез это самое отрекся от тебя". "Это, - добавляет Исроним, - был не обморок, не пустой сон"


После этого в течение нескольких лет в письмах Иеронима встречаются лишь единичные цитаты из классиков. Но через некоторое время он опять переписывает свою речь стихами из Всргилия, Горация и даже Овидия. Однако цитировал он их, по-видимому, по памяти, особенно если учесть, что некоторые из них многократно повторяются.

По яркости выражения тех чувств, которые вызывал факт крушения Римской империи, письма Иеронима превосходят все известные мне письма его современников.

Вот что он пишет в 396 году:
"Дух ужасается исчислять бедствия нашего времени. В продолжение более двадцати лет ежедневно льется римская кровь между Константинополем и юлийскими Альпами. Скифию, Македонию, Дарданию, Дакию, Фессалию, Ахайю, Епир, Далматию и Паннонию опустошают, разоряют, грабят Готы, Сарматы, Квады, Аланы, Гунны... Римский мир разрушается, а упрямая шея наша не гнется! Что, думаешь ты, на душе теперь у Коринфян, Афинян, Лакедемонян, Аркадиев и всей Греции, которыми повелевают варвары? А между тем я назвал только немногие города, составлявшие некогда не малые царства".
Дальше Иероним повествует о зверствах гуннов на Востоке, а кончает такой сентенцией: "Иначе, для верного изображения бедствий, были бы немы и Фукидид и Саллюстий".

Семнадцать лет спустя, через три года после разграбления Рима, Иероним пишет:
"О позор! Рушится мир, а грехи наши не рушатся. Город прославленный и глава Римской империи уничтожены одним пожаром. Нет ни одной страны, в которой не было бы римских изгнанников. В прах и пепел обращены священные некогда церкви, а мы предаемся жадности. Живем, как будто собираемся на другой день умереть, и строим, как будто вечно будем жить в этом мире. Золотом блещут стены, золотом - потолки, золотом - капители колонн, а нагой и алчущий Христос в образе нищего умирает пред нашими дверями"

Этот отрывок случайно попадается в письме, обращенном к другу, который решил посвятить свою дочь вечному девству; большая часть письма касается тех правил, которых следует держаться в воспитании девушек, посвященных девству.


Странно, что, глубоко скорбя по поводу крушения древнего мира, Иероним вместе с тем считает сохранение девственности делом более важным, чем организацию победы над гуннами, вандалами и готами. Ни разу мысли его не обращаются к каким-либо возможным мерам практической политики;
ни разу он не обличает пороков фискальной системы или порочности системы опоры на армию, составленную из варваров.

То же самое справедливо относительно Амвросия и Августина; правда, Амвросий был политиком, но пекся он только об интересах церкви. Приходится ли удивляться тому, что Империя рухнула, если все самые лучшие и энергичные умы эпохи были столь далеки от мирских забот
_____________________________________________________________________________

В православии тоже такое есть.Сразу детство вспомнилось, с запретом на праздное любопытство . У меня была преподавательница по фортепиано-теософка, от которой я получила книгу Элизабет Хейч "Посвящение",которая меня потрясла, когда я была ещё маленькой. А потом мама стала подкидывать мне книги, где говорилось о духовной смерти, которая ждёт тех, кто читает неправославную литературу.

Моя мать очень боялась дьявола.

Всегда говорила:"Застилай кровать! На незастеленной кровати,если забудешь её застелить, играются бесы друг с другом и оскверняют её"

Если я качала ногой в метро, мама говорила:
- Качаешь на ноге бесов!

Если я зевала,не прикрыв рот и не перекрестив его, мама говорила:
- Бес в тебя войдет и овладеет твоей душой!

Если я качалась на стуле, мать говорила:
- Крестись! В тебя бес вошёл!

Она же мне читала вслух о том, как же глупы буддисты, которые бреют голову, и что бритоголовые боксёры все тупые, потому что по их лысой голове катаются бесы. А мусульмане бесопоклонники, потому что только бес может надоумить человека молиться попой кверху.


В шкафу стоял крадущийся чёрный чёрт из дутого стекла - мать в итоге его выбросила, потому что он был,по её мнению, "нечистым" и статуэтке черта не следовало стоять на горке.

Она до сих пор любит своего психопата-военного дядю Сергея, которого сделала своим христианским мужем и присылает бабушке СМС-ки о том,как хорошо было бы сделать меня свечницей в Церкви и как бы это спасло мою "прельщённую" душу. При этом забрала у нас дачу и Сергей не пускает нас туда, не давая забрать оттуда часть моих книг.


Я в детстве любила Христа и умом соглашалась с тем,что язычников должна ждать смерть, но мне самой были уже в самом начале смутно симпатичны египетские Боги, казались мне красивыми и интересными, и мне было жалко язычников,которые следовали египетским заповедям, но всё равно попали в ад.
Если так посмотреть, то бОльшая часть моего раннего поиска знаменовалась душащими, раздирающими сердце сомнениями - и любознательностью,стремлением выяснить всё до конца, которая оказывалась сильнее.:(

Когда не знаешь рационально аргументации - ты бесконечно уязвим перед иррациональной.


Так что Иерониму я сочувствую. У него выбора не было - тогда вообще не было никакой другой моральной альтернативы.

Любопытство добродетелью у христиан - что у православных, что у католиков - не считалось и не считается. А если и одобряется, то только верно направленное - на святоотеческую литературу.

Приведу пример из книги "Что необходимо знать православной девочке". Она в этом смысле социореалистична,хотя и немного художественно украшена, идеализирована.


- Надежда, ты меня слышишь?
- Что, папочка? - встрепенулась Надя.
- Я спрашиваю, с какого числа у вас каникулы.
- Кажется, с двадцать пятого декабря, - и девочка опять погрузилась в свои думы.
- В прошлом году, по-моему, было как-то по-другому, не помнишь?
- А-а, - невпопад протянула Надя.
Папа вопросительно взглянул на маму; та отвечала недоуменным взором...
После ужина Надя торопливо помыла посуду, вытерла со стола, потом привычной рукой, почти машинально, протерла раковину, убрала в ящик приборы и бросилась в бабушкину комнату. Там на письменном столе, за которым она обычно готовила уроки, горела лампа и лежала открытая книга. Усевшись за стол и перевернув страницу, Надя забыла обо всем на свете. Приключения героини захватили ее настолько, что она не заметила, как заходила и выходила бабушка (после этого на столе перед Надей оказалось яблоко, которое она, не отрываясь от книги, начала есть), как прошел час, и еще час... Красавицы в платьях с кринолинами, королевский двор, интриги, балы, галантные кавалеры, тайные свидания, пылкие объяснения в любви - из этого чарующего мира ее
извлек голос мамы:

- Что ты читаешь?
Хочешь не хочешь, пришлось оторваться. Мама присела на диван. Надя отодвинула
книгу и обратила к ней какой-то затуманенный взгляд.

-Уроки я на завтра все сделала. Музыкой еще днем позанималась. Со стола убрала...
- Я знаю, ты у меня умница, - улыбнулась мама. - А все же: что это за книга?
- Александр Дюма. "Королева Марго".

Мама удивилась. Она надеялась, что для ее дочери время увлечения такими романами благополучно миновало. И вдруг - "Королева Марго".
- Откуда она у тебя?
- В классе все девочки по очереди ее читают. Вот и мне дали.
- Ну, и как? Тебе нравится?
- Знаешь, мамочка, я, честно говоря, понимаю, что эта книга совершенно пустая. Но она так захватывает! Знаешь, хочется отдохнуть, отвлечься от всего серьезного... Мам, нучто ты молчишь? Разве оттого, что я христианка, мне надо одни жития читать?.. Мама! Ты что, сердишься на меня?

- Нет, не сержусь. Хотя меня огорчает, что ты взялась за чтение такой толстой книга,
к тому же считая ее пустой, без благословения батюшки и даже не посоветовавшись со
мной.
Я, конечно, не буду запрещать тебе читать ее, раз ты уже начала. Я моту только посоветовать: остановись, не читай дальше. Это нелегко, но победа, которую ты одержишь над собой, очень важна для твоей последующей жизни.

- Но почему, мама? Я ведь знаю: есть неприличные, грязные журналы и книги, их я никогда не стала бы читать.

Но "Королева Марго" - это просто приключенческий роман, из старинной жизни. Все
девочки его читали, все в восторге... Красивые сцены, романтические чувства... Мама, ну
почему ты молчишь? Неужели ты считаешь это чем-то серьезным? Я прочитаю книгу - и забуду. И все будет как раньше.


- Увы, Наденька, ты не забудешь. И ты уже не будешь прежней. От таких книг, как
эта, в душе остается нехороший след.

Ты и захочешь забыть, а в памяти будут всплывать образы - не святые, чистые, духовные, а образы распутных великосветских дам; будут вспоминаться сцены и речи героев... Неужели ты думаешь, что впечатления проходят по твоей душе, не оставляя следа? Они потому и называются - в-печатления, что оставляют глубокий отпечаток. Они загрязняют сердце - и человек уже не может чисто молиться. Ну, почему, почему ты не посоветовалась со мной и сразу принялась за чтение! Ты сегодня сама не своя, ты как будто переселилась от нас в иллюзорный, вымышленный мир...

- Мама, ну, не огорчайся ты! Это же всего лишь книга... Неужели из-за какой-то
"Королевы Марго" мы будем ссориться?! Ну, хочешь, я завтра же верну ее девочкам - и
все?..

- Мне хотелось бы объяснить тебе кое-что. Прочитать, как в детстве, небольшую лекцию. Прости, если что-то в ней покажется тебе давно известными, "прописными" истинами. Послушай меня внимательно.

Ты упомянула сейчас жития святых. Конечно, это лучшее чтение для девочки твоего возраста. Из светской литературы достаточно было бы пока того, что входит в школьную программу. Чуть позже ты начнешь уже читать святоотеческую литературу - поучения святых отцов. Это серьезное чтение. А тебе, как ты говоришь, хочется и отдохнуть.

Ну,что ж! Это не только простительное, но и вполне законное желание. Можно читать и светскую литературу - такие произведения, которые пусть не возводят нашу мысль к миру духовному, но хотя бы пробуждают в нас хорошие, добрые чувства и мысли. Помнишь,как Пушкин писал:

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал...

А "Королева Марго"? Подумай хотя бы о том, как изображены в этой книге семейные отношения: между матерью и сыновьями, мужьями и женами? Я сама прочитала этот роман в юности и очень жалею: никакой пользы он не принес моей душе, зато загрязши память образами, от которых я долго не могла отделаться. Такие книги, как эта, незаметно, ненавязчиво учат лжи, коварству, распутству, они губительно действуют на целомудрие девочки.

Ты и сама, если будешь внимательна и честна с собою, заметишь
это. Когда ты читаешь, то тебе очень скоро становится ясно, хочется ли тебе и самой
сделаться лучше, добрее, умнее или, наоборот, у тебя от книга появляются нехорошие чувства и такие желания, о которых ты не хотела бы говорить со мною.
Святые отцы называют человеческие чувства "окнами души": через эти окна (зрение,слух, осязание, обоняние, вкус) окружающий мир проникает в нашу душу своимивпечатлениями, и не только полезными, но и вредными.

А зрение - это самое главное, самое широкое окно.
Увидишь что-нибудь - и вредное впечатление крепко врезается в память и, если бы ты потом захотела забыть о нем, это было бы уже для тебя нелегко.

Наша память - это удивительная галерея. Все, что мы видим, слышим, думаем, -складывается в разные картинки и помещается в этой галерее. Если наполнять ее глупыми и дурными картинками, то потом придется всю жизнь провести среди них; а от этого, конечно, не станешь ни умнее, ни лучше. Иной раз захочется человеку, вспомнить, что он видел, думал и делал хорошего в своей жизни, начнет он пересматривать свою галерею, а хорошего там, оказывается, очень мало, все больше такие картинки, на которые и смотреть стыдно.

Дурные воспоминания человека принижают. Они не дают ему возрастать духовно. А потом его характер, его привычки, его представления передаются детям, и им будет гораздо труднее стать хорошими людьми. Не следует забывать, что не только наша будущая загробная участь, но и жнзнь будущих поколений зависит от того, как мы ведем себя, что видим и слышим, что читаем, о чем думаем...

К книге надо относиться, как к собеседнику. Бели бы тебе предложили выбрать, с кем ты хочешь разговаривать: с каким-нибудь старцем-подвижником, или с великим писателем, или счеловеком, который курит, пьет, разъезжает по ресторанам, играет в карты и изменяет своей законной жене, - вероятно, ты не стала бы колебаться ни минуты.

Но великих людей немного, святых еще меньше, с ними редко удается поговорить; а между тем книги дают нам возможность выбирать себе друзей среди самых лучших людей в мире.

Часто говорят с похвалой: "Она так много читает!" Но важно, не сколько, а что читает человек. Есть много мальчиков и девочек, которые читали очень много, но не были особенно разборчивы в выборе своих друзей среди книг. Они читали рассказы о ворах, сыщиках, грабежах, убийствах, о легкомысленных и распутных людях и таким образом засоряли себе память всяким вздором, которого совсем и не стоило бы помнить и даже знать. Читай лучше хорошие рассказы, повести, которые есть у нас дома. Пожалуйста, читай романы Диккенса - они и интересны, и поучительны. Читай "Повести Белкина" Пушкина. Читай рассказы Тургенева из "Записок охотника". Читай Гоголя, Чехова.

Только не забывай советоваться со мной или папой. Еще хорошо читать научно-популярные книги, где говорится, как люди живут в разных странах, как они раньше жили, какие у них были нравы и обычаи, и как вообще устроен мир. Как живут разные животные. Как устроена вселенная...

В книгах есть очень много такого, что всякому человеку необходимо знать, а жизнь его не так уж длинна, и потому не стоит тратить время на чтение разного вздора. Тем более тебе, у которой столько полезных и необходимых занятий

"Королева Марго" была "Игрой Престолов" своего времени, если приводить сегодняшние аналоги.
Мартин говорил, что "Игру Престолов" вдохновила именно "Королева Марго".

С одной стороны, да: жизнь человека очень коротка, но в детстве она кажется очень долгой. Можно тратить на чтение пустой литературы,можно - на чтение полезной.

Но дальше начинаются нюансы:
Чистая душа,невинность - ценности православные. Но они не абсолютны и легко оборачиваются против самого человека, будучи за такой абсолют принятыми.
Такого рода невинность имеет свойство обращаться в наивность, беззащитность,неумение социосенсорно распознавать противоправный, злой умысел и противодействовать ему в рамках закона и в духе гуманизма.
Я приведу пример из православного же поучения о распознавании святых старцев.

«Батюшка весь был любовь. Бывало, придешь к нему чем-нибудь расстроенная или с большим сокрушением о грехах, и, как войдешь в комнату, так и разрыдаешься. А он посмотрит на тебя ласково-ласково и спросит:

− Ну что с тобой, голубушка?

А ты и слова промолвить не можешь от слез и только еще сильнее разрыдаешься. Тогда батюшка подойдет к тебе, обнимет, прижмет к груди и начнет целовать твою голову, лоб и щеки, чтобы лаской заглушить горечь переживания.

А глазами своими любящими хочет прочесть в твоей душе причину этой горести, сам же все спрашивает:

− Ну что с тобой, дорогая, скажи мне? Чувствуя такую сильную любовь, хочется высказать батюшке все наболевшее, хочется раскрыть свою душу всю, как она есть, со всеми язвами.

Но вместо этого только вздохнешь тяжело и, рыдая, прижмешься к батюшке да так и замрешь у него на груди. И батюшка тоже как бы замрет вместе с тобой, видно, в тот момент он молится.

Православная девушка, когда её лапают(особенно совсем юная) будет думать,что её по-христиански утешают, а красное лицо, частое дыхание, замирание и шевеление руками будет принимать за молитву на четках ,спрятанных под рясой.

Это удобно - но кому?

Моя позиция( и позиция, которую разделит любой этичный праволиберальный объективист) - именно добро как раз и не должно быть наивным и беззащитным. Оно должно уметь распознавать чужие стратегии;уметь действовать во враждебной ему и аморфной морально среде; уметь восстанавливать культурную ценность, ценность достоверных знаний в научных,юридических и личных вопросах; оно должно понимать натуру человека и ,осознавая свои недостатки, стремиться к их исправлению и декомпенсации, не будучи при этом уязвимым к хитрожопостям и передёргиваниям других.

Добро должно познать зло и познать его как преодолимую слабость,бессмысленность и продукт неведенья и жестокости

В этом смысле, даже "вредную" литературу можно использовать, если она попадёт в правильный психопатологический и социоэкономический контекст.

Значительно лучше, если девочка(и мальчик)столкнутся со злом в виртуальной форме, а не в реале и в свободной форме. Так меньше травматики. Это прививка зла, посвящение во взросление, остановить подростка, который жаждет почувствовать вкус крови - невозможно.
Тот же Мартин, вообще говоря, моралфаг просветительского склада, но по сериалу это заметить сложнее, чем по книге.

Православная этика. Поучения и истории о святом Амвросии Оптинском.

Книги о святых старцах,читать, действительно, небезынтересно, с тем,чтобы лучше увидеть православие в действии.

Можно узнать много нового:

1.
Любовь к родителям в Раю полностью забывается. Человек в Боге,наслаждаясь райским блаженством и богопостижением, забывает о душах родных,которые обречены на вечные муки. Это правильно и похвально.
Это одобряется святыми:

- Батюшка, — спросил кто-то, — ведь не может ощущать в будущей жизни полного блаженства тот, у которого близкие родные будут мучиться в аду?»

Старец ответил:

«Нет, там этого чувства уже не будет; про всех тогда забудешь. Это все равно, как на экзамене. Когда идешь на экзамен, еще страшно, и толпятся разнородные мысли; а пришла — взяла билет, и про все забыла».

2. Люди болеют от своих грехов или грехов родителей, либо ради славы Божией. Во всех трёх случаях - большой грех лечить больных.
Доброму христианину следует дать им отмучиться и умереть,а не лечить их грешное тело.
Этим ты губишь им душу. Ты не Христос, чтоб исцелять блудниц, мытарей и пьяниц. Христос послал им болезнь - значит, так надо.

***

Одной монахине, заботившейся об уврачевании какой-то недужной сестры, болезнь которой имела свою причину в порочной жизни, старец указывал:

«Посмотри на апостола Павла, что он говорит. Не повелевает ли он предать такового сатане во измождение плоти, да дух его спасется в день Господа нашего Иисуса Христа? Вот пример истинного человеколюбия. А ты заботишься избавить человека от измождения плоти, чтобы доставить ему временное спокойствие, прикрываясь, может быть, и мнимою пользою душевною».

Старец Амвросий, сказав слова св. Исаака Сирина, «что невозможно не болети телу в недузех, егда кто изберет путь добродетели», добавил: «И тем более невозможно нам не бывать больными, слабо идущим по этому пути».


3. Можно наказывать человека за чужие оплошности. Если человек идет к тебе за утешением, надо его прогнать, если он грешит мыслями:

***
«Отец Макарий, — рассказывал батюшка, — рассердился раз на меня и выгнал из своей келий за одну барышню, зачем я ее принял; тогда он ее не принимал за то, что она долго не прощала обиды другим. Рассердился он больше на нее, а на меня так, кстати. И после этого еще целые сутки ее не принимал; она очень плакала; тогда он ей говорит: «Сама по два дня не прощаешь, а тут и суток вытерпеть не можешь».

4. Если ты поступил правильно, а тебя оклеветали, надо забыть о правде, потому что нельзя защищать самого себя. Никто не должен знать, что этот человек лжет. Нельзя добиваться справедливости и защиты собственной чести.
Неважно, правильно или неправильно ты себя оправдываешь, потакаешь ли при этом чужим порокам или же мешаешь.
Любое зло надо забывать,игнорировать и отрицать:


***
Самооправдание — большой грех: «Егда прииму время, аз правоты сужду».

Самооправдание и обвинение других, правильное ли, или неправильное, не успокаивает, а лишь более возмущает дух наш.

Атеизм. Объективистская этика. Айн Рэнд. Игорь Ткачев. О добродетели справедливого суждения.

Айн Рэнд:

(..)
Альтруизм объявляет любое действие, предпринятое ради выгоды других, хорошим, а любое действие, выполненное ради своей собственной выгоды, — плохим. Таким образом, единственный критерий моральной ценности — это кто именно получает от действия пользу, и значит, пока действия человека полезны для кого угодно, кроме него самого, они должны считаться добром.

Отсюда отвратительное отсутствие морали, постоянная несправедливость, двойные стандарты, неразрешимые конфликты и противоречия, которые характерны для человеческих взаимоотношений и человеческих обществ на протяжении всей истории, при всех вариантах альтруистической этики.

Посмотрите, насколько недостойно выглядит то, что сегодня выдается за моральные суждения. Промышленник, заработавший себе состояние, и бандит, ограбивший банк, считаются одинаково аморальными, потому что оба стремились к богатству ради собственной «эгоистической» выгоды.

Молодой человек, который отказался от карьеры, чтобы помогать родителям, и так и остался на всю жизнь кассиром в бакалейной лавке, считается более высоко моральным, чем тот, кто в результате ожесточенной борьбы реализовал свои персональные амбиции в профессиональной деятельности.

Диктатор может считаться добродетельным, поскольку страшные деяния, совершенные им, он совершал не ради себя самого, а ради «народа»


(...)
Человек судится самим суждением, которое он выносит. Вещи, которые он осуждает или одобряет, существуют в объективной реальности и открыты для независимой оценки других людей. Осуждая или одобряя, человек демонстрирует собственные нравственные качества и стандарты. Если он осуждает Америку и одобряет Советскую Россию – или же нападает на бизнесменов и защищает малолетних правонарушителей – или же поносит прекрасное произведение искусства и восхищается низкопробным мусором, – во всем этом раскрывается его собственная духовная сущность.

Именно страх перед такой ответственностью толкает большинство людей к принятию позиции огульного морального нейтралитета. Этот страх лучше всего выражается формулой: «Не судите, да не судимы будете». Но эта формула фактически представляет собой отказ от моральной ответственности: это моральный карт-бланш, который индивидуум предоставляет окружающим, рассчитывая на то, что и ему с их стороны будет предоставлен такой же.

Каждый человек, хочет он того или нет, обязательно должен принимать решения и делать выбор; если человек делает выбор, он так или иначе оперирует моральными ценностями; если в игре задействованы моральные ценности, моральный нейтралитет никак не возможен. Воздерживаясь от осуждения палача, человек становится соучастником пыток и убийств его жертв.

Моральный принцип, подходящий для данного случая, можно сформулировать так: «Судите, и будьте готовы быть судимыми».

Противоположность моральному нейтралитету – не слепое, произвольное, ханжеское осуждение любой идеи, действия или личности, которые не соответствуют настроению того, кто выносит суждение, заученным им лозунгам или скоропалительным выводам, сделанным под влиянием момента. Огульная толерантность и огульное осуждение не являются противоположностями. это два варианта одного и того же уклонения от ответственности.

Заявления типа «все люди белые», или «все люди черные», или «нет ни черных, ни белых, а все люди серые» – это не моральные суждения, а бегство от ответственности, с ними связанной.

Выносить суждение – значит оценивать конкретную ситуацию путем обращения к абстрактному принципу или стандарту. Это непростая задача; она не решается автоматически при помощи чувств, «инстинктов» или интуиции. Это задача, требующая самого точного, самого придирчивого и самого безжалостно объективного и рационального мыслительного процесса. Уловить смысл абстрактных моральных принципов несложно; но гораздо сложнее применить их в конкретной ситуации, особенно в том случае, если она связана с нравственными качествами другого человека.

Когда кто-то выносит моральное суждение, позитивное или негативное, он должен быть готов ответить на вопрос «Почему?» – и аргументировать свою позицию как для себя, так и для любого разумного человека, задавшего такой вопрос..
".


Игорь Ткачев:

«Не судите, да не судимы будете» — один из самых популярных библейских постулатов, не требующих ни доказательств, ни опровержений. Аксиома на все времена, для всех народов, на все случаи жизни. Об этом золотом правиле всякий раз вспоминают и верующие, и неверующие, твердо убежденные в его святой непогрешимости и святости, когда речь заходит об осуждении, рассуждении или просто сравнении их самих и их ближних.

Данная максима имеется не только в христианстве. Она присутствует и присутствовала в различных формах в разное время в разных религиях и вовсе не является чем-то уникальным, исключительным для последователей христианства. Её исключительность сомнительна. Её применимость — тем более. Хотя бы по одной, самой главной причине: мудрость её предназначается для человека, чьи мораль и нормы постоянно изменяются, и часто следование ей, без искажения и по букве, не представляется возможным.

Как же долго и мучительно эта библейская истина волновала, беспокоила и заставляла меня задумываться вновь и вновь над ее несовершенством и полной человеческой непригодностью. Порой испепеляла внутри непослушным огнем, то и дело заставляя отчаиваться в своей бунтарской, порочной и устраненной от Бога и Его учений природе. А порой, пресытившись до рвоты и отвращения тленом и скрежетом зубовным, ползущими изо всех щелей наружу, на меня, вокруг, заставляла подниматься снова и снова с непокорных колен, чтобы с новой силой хрипеть «Я не согласен!».

Я не согласен, не согласен и вновь не согласен — как бы ни старались меня разубедить и успокоить мой «богоборствующий» бунт спокойные и квази-познавшие Бога и совершенство Его учения церковники и их «просветленная» паства. Многих из них я не намерен слушаться, хотя бы потому, что сами они — часто послушные недалекие оболочки, «днем постящие, а ночью грешащие», тратящие всю дарованную Богом силу на немногим лучше языческих, запутанные и им не понятные ритуалы и традиции, переставшие задавать вопросы и докапываться до истины.

Я не могу согласиться, потому что данная библейская «истина» давно устарела, или, как я подозреваю, она никогда и не была пригодной, жизнеспособной и подходящей для греховного человеческого бытия — однозначно, руководствоваться ею современному простому человеку неразумно и антигуманно. Она попросту «не работает» — вот еще одна причина, доказывающая ее «профнепригодность».

Данная модель несуждения и неосуждения идеальна, а следовательно, мы, неидеальные люди, пользоваться ей не можем. Она — максима, настолько совершенна и утопична для нас, несовершенных и приземленных, что когда мы начинаем её применять налево и направо, мы извращаем само ее понятие, мало что от нее оставляя.

Сердце человеческое — несовершенно. Оно — самый опасный и лживый из органов — как записано в Писании. Научная психология — если отнести сердце к месту обиталища души — говорит о том же. Следовательно, когда грешник, руководствуясь «лживым сердцем», пускается во все тяжкие следовать якобы кем-то божественным начертанным канонам, из этого выходит мало что доброго. А порой и вовсе получается зло.

«Не судите, да не судимы будете» — верный путь к человеческому равнодушию. Приказ свыше для лишенных сердца. Обещание собственного покоя и душевного равновесия на фоне творящихся беззакония, насилия, смерти. Колыбельная для совести. Ибо так устроен грешный человек, что для того, чтобы беззаконие, насилие или смерть хотя бы заметить — нужна пара глаз и зрительный сигнал, поступающий в мозг. А для того, чтобы решить пошевелить мизинцем против беззакония, насилия и смерти — нужно для начала расшевелить «глупое и лживое» человеческое сердце. Этому далекому от совершенства органу нужна эмоциональная встряска, толчок, стимул. Необходимо возмущение и несогласие с имеющимся несправедливым порядком, бунт и восстание против беззакония, насилия, смерти.

Сердце человека не должно быть равнодушным, не имеет права быть равнодушным. Оно должно быть в занозах и синяках, а не покрытым слоем жира душевного ровного чувства. Оно должно болеть и кровоточить, когда видит каждодневные несправедливость и равнодушие. Только тогда оно способно всколыхнуться, пробудиться от летаргии совести и души, стряхнуть с себя оковы глупых и бездушных норм общественного поведения.

Невозможно не судить зло и злотворящих и в то же время желать что-то сделать против зла. Невозможно не осуждать откровенно жестокое поведение против животных, детей, женщин, стариков, не проводя сравнений, аналогий, не рассуждая и не осуждая это поведение.

«Не судите, да не судимы будете» приводит к тому, что желающий не судить не осудит грех и того, кто его творит. Такой пройдет со спокойным сердцем мимо тех, кто в подворотне насилует девочку-подростка, твердо решив не судить насильников, потому что так ему велел его бог. Ибо не ведают, что творят.

У такого не заболит сердце, когда он увидит, как соседские выродки-мальчишки прибивают гвоздями к дереву котенка, и он, опять же, решает не судить тех, кто творит эту мерзость. Ибо они заблудшие овцы, и их нужно прощать и любить. Ибо так велит ему его бог.

Такой на работе будет терпеть наглую несправедливость, кумовство и панибратство, взяточничество и самодурство. Потому что «не суди — да не судим будешь». И к тому же не суди «поставленного над тобой». Ибо так велит ему его бог.

Или, возможно, вы можете себе представить такого праведника, который предварительно «не пошевелив» сердце, пошевелит пальцем? Того, кто, оставаясь в гармонии со своим духом и окружающим миром, решит выступить против малейшей несправедливости? Такого, у кого не заколотится от негодования сердце, не возмутится совесть, не приоткроются со словами негодования высохшие уста?

Так устроен несовершенный человек, что отделять грех от грешащего, как учит Библия, не получается. Да и нужно ли? Разве не творится грех дланью грешащего? Разве не преследуется грешащим низкая выгода? Разве всегда зло творится ненамеренно?

Разве человек, вершащий грех, мразь и зло, на момент совершения греха не является его неотъемлемой частью? Пускай по недоразумению, незнанию или по минутной слабости, но здесь и сейчас? Разве нужно ненавидеть и наказывать сам грех без суда над вершившим его? И как это возможно? То, что вы убили человека — грех, и достоин осуждения, а вы, убивший, осуждения не заслуживаете?

Разве всю свою жизнь человек, несовершенное божье дитя, погубивший миллионы своих собратьев, уничтоживший тысячи видов животных, душащий эту планету, чтобы, возможно, в будущем задушить еще не одну, так и остается малым несмышленым ребенком, не заслуживающим осуждения даже от тех, кого он погубил?

По библейскому учению я, против кого была совершена несправедливость, кого бросали в сырые застенки, пытали и мучили, уничтожали членов моей семьи, кого били и гнали, как дикого зверя, не имею права на осуждение своих мучителей? Ибо у меня есть право прощать, но права судить — у меня нет? Другой вопрос, что в порыве суждения можно дать лишку, но это все равно не должно аннулировать такое право полностью.

Поистине, мне думается, такой нонсенс может поддерживать либо тот, кто в жизни не пострадал, либо нездоровый фанатик, далекий от жизни. Потому что для несовершенного понимания живого человека это непостижимо. Противоестественно. Конфликт природы, универсума, чьей частью является бог, — или которая является частью бога, — но прямое противостояние здравому смыслу неидеального божьего творения.

Как часто «не судите, да не судимы будете» — попросту нутряное оправдание своих трусости и равнодушия во имя сытого покоя правильными словами «свыше»? Бездумная поговорка на пухлых губах отворачивающих голову от зла и несправедливости. Магическое звукосочетание воцерковленного потребителя современной жизни, не желающего раздражаться, «потому что здесь отдыхают». Отговорка на все случаи своего бездействия. Непроглядные библейские шоры на глаза верующего и паралич рассудка?

Второй отвратительный, на мой взгляд, момент данного постулата, при всей его возвышенной правильности, это низкое и такое понятное желание быть попросту самому не осужденным за какую-нибудь мерзость. Раз я не сужу вора и убийцу, клеветника и труса, значит, я могу надеяться на то, что завтра мое убийство, воровство, клевету и трусость также не осудят. И там, на небесах, и здесь на земле. Некая сделка с совестью, богом и людьми. Когда рука руку моет. В миру это весьма показательно, и можно наблюдать повсеместно: я «не сужу» того, кто стащил со склада доски, чтобы достроить дачу, стащивший «не судит» меня, умыкнувшего цемент и кирпичи, чтобы начать строительство сарая. Этот «закон милосердия», «не судите, да не судимы будете», я наблюдаю часто.

Многие, не осуждающие других здесь, втайне надеются на неосуждение себя там. Этакая завуалированная индульгенция. Но не примитивная и тупая, за деньги, как во времена Инквизиции, а хитрая, подразумеваемая. То есть неосуждающему в принципе плевать на того, кого он не осуждает, пускай он хоть сдохнет, но ради себя и своего теплого местечка в раю он с осуждением не поторопится.

Конечно, я не претендую на образцовость своих мыслеизъявлений на все случаи жизни, всегда и для всех. Это всего лишь попытка взглянуть на замусоленный библейский штамп под другим, человеческим углом. Но для меня лично, как только я начинаю руководствоваться данной максимой, наступает блаженное, сытое время. Я перестаю замечать грешников, злодеев, воров, клеветников, сплетников. Я также перестаю замечать пострадавших от тех злодеев, воров, клеветников, сплетников. От моего неосуждения мне покойно и хорошо. А не это ли «спокойствие души и сердца», «вера в бога», к которой должен стремиться каждый христианин?
Автор: Игорь Ткачев